Анчи Мин - Дикий Имбирь[Отверженная]
— Это новый генеральный секретарь шанхайского парткома! — услышала я чей-то голос.
— «…и подобны солнцу в восемь-девять часов утра, — вопила я. — На вас возлагаются надежды…»
Много лет спустя, вспоминая все это, я задумалась над тем, почему Дикий Имбирь не представила того седого мужчину и его гостей участникам слета. Если бы она это сделала, я бы поняла, из-за чего она так нервничала. Народная героиня была словно машинист набирающего скорость поезда, который вдруг понял, что стрелки переведены неверно, а он никак не может остановить свой состав и вот-вот столкнется с идущим навстречу поездом.
— «…Мир принадлежит вам. Будущее Китая принадлежит вам!» — Я собрала всю волю в кулак, чтобы взять верхнюю ноту.
Внезапно свет погас, и весь стадион погрузился в темноту. После наступившей непродолжительной тишины я услышала дрожащий голос бывшей подруги, которая, казалось, была совершенно сбита с толку случившимся:
— Сохраняйте… спокойствие, товарищи, сохраняйте спокойствие, произошла… Мы уже отправили механика отремонтировать…
Ничего страшного. Я очень ценю проявленную вами преданность Председателю Мао. Я горжусь вами, и вы тоже должны гордиться собой. Товарищи, все в порядке. Не волнуйтесь, свет включится через минуту…
Тут ее микрофон затрещал, и мы больше не могли разобрать ни слова.
В толпе послышался свист, люди принялись переговариваться между собой, кое-кто побросал реквизит.
Вскоре голос Дикого Имбиря раздался с новой силой:
— Товарищи! Тьма закрыла нам глаза, но она не в силах заглушить наших голосов, не так ли?
— Нет!
— Давайте еще раз споем «Мир принадлежит вам. Будущее Китая принадлежит вам»! Готовы? Начали!
Мы запели, и в тот момент я даже не подозревала, что мое будущее уже мне не принадлежит.
Когда вновь загорелся свет, я увидела, как на стадионе появилась охрана и вывела генерального секретаря и его гостей. Чиновник был явно расстроен случившимся и все указывал пальцем на Дикий Имбирь, пытавшуюся что-то объяснить.
Дикий Имбирь стояла одна перед целым стадионом, держа в дрожащей руке микрофон. С полуоткрытым ртом она была похожа на тающего на солнце снеговика.
Вновь показались охранники и во главе с Острым Перцем направились к верхним рядам. Толпа недоуменно следила за их действиями. Охранники остановились у самого верхнего ряда, где сидел Вечнозеленый Кустарник со своей группой.
Мой разум отказывался воспринимать то, что видели мои глаза. У меня перехватило дыхание, когда Острый Перец указала на моего жениха, охранники подошли и надели на него наручники.
Его увели, прежде чем он успел оказать какое-то сопротивление.
Острый Перец выхватила из-под скамейки его сумку, которая казалась ужасно тяжелой в ее руках. Я была уверена, что в ней были только книги и инструменты. Приблизившись к Дикому Имбирю, предводительница красных охранников высоко подняла сумку и, выхватив у народной героини микрофон, обратилась к собравшимся:
— Этот антимаоист пытался сорвать наш слет! — Сверкая своими мышиными глазками, Острый Перец вынула из сумки плоскогубцы и гаечный ключ. — В этой сумке лежат орудия преступления! Он сорвал слет, повредив систему энергоснабжения!
Все присутствующие замерли.
Дикий Имбирь схватила микрофон и прикрыла его рукой. Девицы горячо о чем-то заспорили.
— Почему мы не можем все сказать? — повернувшись к толпе, воскликнула Острый Перец. — Разве Председатель Мао не учит нас тому, что «истинному коммунисту нечего скрывать от своего народа»?
Дикий Имбирь попятилась, в ее движениях было что-то старушечье, она вся сгорбилась, у нее задрожали колени.
22
Пробираясь за сцену сквозь толпу, я не осознавала, что делаю. Мной владела лишь одна мысль — во что бы то ни стало поговорить с бывшей подругой. Я была уверена, что за всем случившимся стоит именно она. Несомненно, это ее рук дело! Смущало лишь то, как странно она повела себя потом.
Пройдя помещение с реквизитом, я услышала за стеной бурную ссору и сразу же определила по голосам, что это были Дикий Имбирь и Острый Перец. Я поспешила затаиться.
— Ну все, дело сделано, теперь что толку вести перебранку! — послышался возбужденный голос Острого Перца.
— Почему ты пригласила генерального секретаря партии без моего ведома?! — гневно вскричала Дикий Имбирь.
— Сорняки нужно уничтожать с корнями. Ты же хотела опорочить парня, чтобы разлучить эту парочку, так я помогла тебе и устроила все в лучшем виде.
— Стерва! Разве я тебя не предупреждала, что на слете не должно быть генерального секретаря партии?
— Предупреждала. И я прекрасно поняла твое намерение. Тебе не хотелось превращать это в политическое преступление, выпускать дело из-под своего контроля. Ты хотела подставить его, а не убить, потому что ты неравнодушна к этому парню. Ты хотела отправить в ссылку свою подругу, чтобы заполучить его обратно. Отлично задумано! Реакционер разоблачен, и ты должна решить его судьбу. Да, ты, должно быть, и вправду считаешь себя самой могущественной! Но кто же в итоге остался в дураках?
— Острый Перец!
— Да, командир! Я лишь немного проявила инициативу, выполняя твой приказ. Я пригласила генерального секретаря партии и его зарубежных гостей, тем самым превратив это происшествие в политическое преступление. И я смогла погубить тебя. Да, именно так — я погубила тебя!
— Змея! Ради всего святого! Я же помогла тебе стать членом партии! Как ты можешь быть такой неблагодарной?
— Неблагодарной? Неужели ты и вправду думаешь, что я могла забыть, как ты лишила меня того авторитета, которым я пользовалась в школе? До смерти тебя ненавижу! Это я должна была встретиться с Председателем Мао, это меня должны были называть героиней. Ты лишила меня этой возможности, разрушила мое будущее… — Острый Перец зарыдала. — О Председатель Мао! Сегодня наконец-то, наступил мой день. Как ты учил: «Если враг не нападает, то и я не пойду в бой. Но если он пойдет в атаку, я непременно отвечу тем же».
— Надо было убить тебя.
— Определенно. Но теперь тебе уже никак не спасти ситуацию. Этот инцидент был заснят иностранцами, и стал пятном на репутации страны, позором генерального секретаря. Поступок Вечнозеленого Кустарника нанес оскорбление самому Председателю Мао! Я в восторге, и в особенности от того, что ты не можешь раскрыть правду, потому что в этом случае обвинишь саму себя. Теперь ты еще должна меня попросить молчать.
— Если уж получилось все это устроить, то так же можно и исправить ситуацию!
